Еще раз о призраках: во сне, наяву, в этимологии (серб., болг. неведа, серб. авед, ав(иј)ест, авет, укр. диал. я́вида, русск. диал. я́видь, лит. óvaidas)

Abstract

The paper aims to reconsider the etymology of South-Slavic folklore term neveda ‘maleficent supernatural being, misfortune’, hitherto interpreted as *ne-véda, a compound consisting of the negative prefix *ne- and the verbal stem *véd- ‘to see > to know’. However, the late attestation of the word (20" century) and instances of the initial cluster dn- reduced to n- (Dnemrak 1839, today Nemrak) suggest another Common Slavic protoform underlying, *done-véda ‘apparition in daylight’, a variant of Balto-Slavic *avi-vaidas as reflected in Lithuanian d6vaidas ‘mischevious boy, scamp’, Serbian dial. dved ‘ghost, apparition, scarecrow’, Ukrainian dial. javyda ‘devil’, Russian dial. javid’ ‘a snake found in the tundra’, where *dvi- denotes what is really seen as opposed to visions or dreams and *vaida- means ‘apparition’; a similar semantic narrowing of the Proto Indo European root *yoid- is observed in Old Indian véda- ‘knowledge obtained through divine revelation’.

В данной статье пересматривается этимология южнославянского фольклорного термина неведа ‘сверхъестественное су- щество, причиняющее зло, несчастье’, до сих пор толкуемого как сложение отрицательного *ие- с глагольной основой *у64. Допускается, что это позднее, только с двадцатого столетия за- свидетельствованное слово видоизменено из *дневеда < *4ьпеубда ‘дневной призрак’, являющегося вариантом балтославянского сложного *д4у1-уаЧа5 ‘явный призрак’, отраженного в лит. буааз ‘страшный шалун, сорванец?, серб. диал. авед ‘призрак, привидение, страшилище”, укр. диал. явида ‘черт’, русск. диал. явидь ‘змея, которая водится в тундрах’. Замечается, что в балтославянском уа?а- ‘призрак’, подобно тому как и в древнеиндийском убда- ‘знание, полученное от богов путем откровения’, значение праиндоевропейского корня *и014- / *ие1а- / *ша- сузилось на восприятие сверхчувственного.