@article{
author = "Бојанин, Станоје",
year = "2018",
abstract = "This study deals with Chapter 29 of Constantine Kostenečki’s Treaties on the Letters, which contains a list of “heresies”– several customs and beliefs from the daily life of clergy and laymen – in Serbia around 1400. This chapter still remains fairly cryptic and unexplained, having received little reflection from scholars who have been focused primarily on Constantine’s concepts of orthography and grammar. In this treatise, characterized as “theoretical peroration” (Goldblatt), detailed and explanatory descriptions give way to moralistic lectures and criticism, replete with scriptural citations and commonplace remarks. The contents of the 29th chapter can be understood in terms of social life’s conceptual diversity, which includes dietary habits, segmentation of time, veneration of particular customs and individuals, kinship ties, and aspects of church rituals. These concepts could be mapped onto dichotomies of high/low, official/unofficial, central/local, clerical/lay culture (J. Le Goff, J.-C. Schmitt, Peter Burke), but in many cases they do not overlap with the social strata and classes in the feudal society. Constantine criticizes customs and beliefs that are, more or less, shared by many in the parish and the diocese, from priests and lower clerics to laymen. These cultural models replace the official church practice in the social and religious lives of Belgrade clergy and their flocks—a tendency that Constantine ardently opposes., Статья рассматривает гл. 29 из Сказания о писменех Константина Костенечского, содержащую список „ересей“ в Сербии ок. 1400 г. До сих пор эта глава была в стороне от интереса исследователей, которые обращали внимание прежде всего на взгляды Константина на правописание и грамматику, и по этой причине она осталась в большой степени непонятной и необъясненной. Причиной этого состояния текста являются прежде всего жанр и спицифический стиль произведения Константина. В Сказании, охарактеризированном как „theoretical peroration“ (Goldblatt), детальные и объяснительные описания уступают место морализаторским поучениям и критике, сопровожденным большим количеством цитат из Священного писания и пометами общего характера. Несколько обычаев и верований, описанных как часть повседневной жизни духовенства и мирян белградской епархии, определены Константином Костенечским как „ереси“. Они следующие: 1) „кровоядение“ („ядение крови“) под прикрытием приготовленных блюд и кровяной колбасы; 2) деление времени на „хорошие“ и „злые“ дни и обращение к умениям целителей и гадателей; 3) „разрушения в Божиих храмах на Пасху“ или вероятное исполнение стихов 23 (24) псалма во время Пасхального бдения – старый, но не всеобщий обычай согласно Уставу (Bertonière) – и предполагаемые инсценировки апокрифических текстов из Вхождения в ад; 4) неправильное наложение крестного знамения одним пальцем, вместо трех; 5) „ересь“ побратимства, т.е. братства и ритуал побратимства, дублирующие крещение, так как все христиане братья; наконец, описано самостоятельно, хотя и не указано как „шестая ересь“, использование некоторыми духовниками священных сосудов во время светских угощений и торжеств. По мнению Константина, все эти „ереси“ надо „разоблачить“ как искажающие официальные церковные обряды и представления, и таким образом скорректировать их и искоренить. Главу 29 Сказания можно понять в пределах концептуального разнообразия социальной жизни, что включает пищевые привычки, разделение времени, почитание некоторых обычаев и индивидов, проблемы церковного ритуала и родственные взаимоотношения. Эти концепты можно рассматривать в дихотомии высокая – низкая, официальная – неофициальная, центральная – местная, духовная – светская культура (J. Le Goff, J.-C. Schmitt, P. Burke), но во многих случаях они не совпадают с социальными прослойками и классами в феодальном обществе. Константин осуждает обычаи и верования, которые в большей или меньшей степени разделяются многими в приходе или епархии – от священников и нисшего клира до мирян. Эти культурные модели заменяют официальную церковную практику в социальной и религиозной жизни белградского духовенства и его паствы, чему Константин яростно сопротивляется.",
publisher = "София : Институт за литература БАН",
journal = "Старобългарска литература",
title = "Константин Философ Костенечки и „ересите“ в Сърбия по времето на деспот Стефан Лазаревич, Constantine of Kostenec the Philosopher and Despot Stephen Lazarević’s Lists of the “Heresies” in Serbia",
pages = "206-239",
volume = "57-58",
url = "https://hdl.handle.net/21.15107/rcub_dais_13854"
}
